Горячий остров

Дарья Трефилкина
16 лет

ГАУДО «Сириус. Кузбасс»

Теперь я просыпаюсь от писка будильника, а раньше меня будило солнце. Не знаю, зачем мне будильник, я никуда не спешу. Просто люблю выходить на балкон и смотреть, как просыпается город. В городе полно людей. А у них полно удачи.
Я был удачливым человеком, но, вот беда, я растерял её, покупая рубашки, да ещё раз, когда решил устроить охоту за туфлями. А они, люди, нет — не потеряли. Можно было потерять всё, но удачу они всегда хранят при себе. Она самая ценная.
Вот старый рыбак — удачлив, и тот калека удачлив, у женщины с тремя голодными детьми удачи полные карманы! Я им даже несколько завидую, шагая по улочке в новой рубашке и туфлях. У меня-то что есть? А у них — удача!
Меня отослали на материк, может, всего с неделю назад, так календарь говорит. А, кажется, уже и год минул. Солнце у них тут редко садится. Да дни-то не могут не идти.

Ну, вот зачем мне рубашка и туфли? Хотя, есть причины. Рубашка – чтобы "походить на человека", а туфли защищают ноги, когда я забредаю на пляж.
Раньше всегда ходил босиком, а тут сунулся к воде - камни холодные и острые. Шагу по ним сделать не смог! Постоял, поглядел на горизонт и решил, что куплю себе туфли. Уж очень я люблю океан.
Теперь прихожу к воде каждое утро. Камни такие же холодные. Я всегда думаю, может, они меня полюбят однажды, привыкнут и колоться не будут. Каждое утро к ним хожу! А они до последнего колются.
Может, они не любят меня, потому что я тоже серый? Хожу по ним чёрными туфлями, им не нравится? Но удачи достать хоть одну цветную рубашку в таком пасмурном городе у меня уже нет.
Я не знаю, зачем хожу к океану. Я тоскую по своим камням, которые меня любили и грели, вот только здесь таких нет. Тоскую по своему товарищу, его я тоже не нахожу. Так и сижу весь день, всматриваясь в горизонт. Высматриваю мой остров. Но он такой маленький, даже на карте нет, и я его не вижу.

Фото: © Шедеврум

А однажды я видел моего товарища! Он всегда разъезжает по морю будто бы на спине кита, но на самом деле это лодка. Я сразу узнал его спину и лодку-кита, хотел закричать, а потом подумал, что отвлечётся мой товарищ и чего доброго потонет. Так что просто смотрел ему вслед.
Теперь всегда его выглядываю: может, это он за мной приезжал и приедет ещё? На острове работники нужны. Я так и не понял, отчего они меня выслали.
На острове было хорошо. А теперь на берегу сижу я, холодные камни и туфли, на которые растрачена удача. А на острове удачи полно.
— Э-ге-гей! — крикнули с лодки-кита, и я сразу узнал своего товарища, — Эгей! Плывём с нами! Давай с нами! В другой раз уж не доплывём!
Я без памяти бросился догонять лодку. Даже забыл, что камни колются и плыл, чуть живой от счастья. Я увижу остров!
Лодка-кит легко лавировала в волнах. У неё всегда хорошо получается. А мой товарищ, как прежде, счастливо стоит на её плавнике, погоняя лодку звонким криком...
Перед нами неслись волны. "Как далеко мы плывём," — подумалось мне. Но какие уж тут расстояния, когда вперёди уже маячит горячий остров!
Лодка-кит уткнулась в камни носом. На острове камни всегда горячие. Они греют ноги своим и незнакомцам. Хотя незнакомцы, попадая на остров, тут же становятся "своими".

На острове камни всегда красивые. Они лежат горами самоцветов, и каждый камень разный.
На острове у нас одна простая работа: сжигать эти самоцветы в маленьком вулканчике. Главное только не сжечь вместе с камнем какой-нибудь сор. Тогда пиши пропало и острову, и вулканчику, и разноцветным камням. Но работа весёлая: ходишь, поднимаешь стеклянные камешки, любуешься и бросаешь в плавильный вулкан. Здесь тебе каких угодно камней. И всё бросаешь. Не жалко ли? Не жалко! А даже если жаль камешка, скажешь "не могу" и товарищ вместо тебя его сбросит. И даже легче будет. И даже лучше.
Вот камешек зелёный, будто изумруд — в топку. Вот красный и на яблочко похож — в топку. А вот фиолетовый, тоже в топку. А нет, жалко. Вот только посмотрите его на свет: чистенький, гладенький, узоры, будто веточки, белым проглядывают. Я его раз, и в карман. Ну как не взять себе? Я потом сожгу. А пока пусть он меня там, в кармане, греет.
Вот солнце садится. Мы тоже сели. Отдыхать-то надо.

Фото: © Шедеврум

Я рассказал товарищу про камешек. Смотри, говорю, красота какая! Он взял, покрутил и уж бросить намеревался, а я отнял. "Ты что?!" — говорю. А он ничего. Отыскал другой камешек и в вулканчик подбросил.
— Бросай и ты.
— Не могу.
Он замолчал. Нахмурил на меня брови.
— Тоже «сыну показывать» повезёшь?
— Не повезу, — тихо вымолвил я.
— Тот-то, красный ты привёз?
Я молчал. Стыдно стало, наверное. Я увозил камешек на материк, а там он где-то затерялся среди монет у торговца, который продал мне туфли. Я потом, когда купил их, опомнился, просил вернуть мне камешек. Но тот ни в какую.
— То-то я смотрю, ты изменился, рубашку вон купил! А это что? Туфли? Да какие они тебе!? Продал ты нас. Теперь остров уплывает...
Он подбросил ещё с горсть камней в огонь. Я молчал.
— Я — спать. А ты, — мой товарищ взглянул на меня очень строго, будто выбирал проклятие для моей душонки, но ничего не назвал, — А ты поддерживай огонь, — и отвернулся.
Я стал кидать камешки в вулкан. Один, другой... Даже хотел кинуть мой, фиолетовый, но опять не смог.

Утром мой товарищ проснулся в кольце из камешков и сильно меня ругал. А я что? В эту ночь у меня не было бессонницы, и я боролся, как мог.
Мы принялись работать, и он снова ругал меня за то, что я клюю носом. Но я ведь ночь не спал. Как тут можно по-другому?
В конце концов он взъелся на несчастные туфли и велел мне их выкинуть, чтоб не позориться. А когда я решил, что лучший способ избавиться от них — сжечь, мой товарищ и вовсе разразился таким гневом, какой я не видел ещё ни у кого до этого.
Он вытолкал меня с острова в воду и крикнул что-то вслед, но я одной ногой был во сне, поэтому не слышал.

Вода показалась на удивление тяжёлой. Это камешек тянул меня вниз. Фиолетовый самоцвет метался в морских волнах, то тянул меня на дно, то порывался вслед за островом. Но остров был уже далеко и камень, теряя надежду, тяжелел. Мы шли на дно.
Когда он окончательно потерялся и нёсся навстречу глубине, я ненарочно отпустил его, и моё фиолетовое сокровище отправилось на растерзание океану.
Тело моё всплыло и на поверхности волн остались колыхаться я, рубашка и чёрные туфли. Вода лизала мне руки и ноги, солнце нещадно жгло глаза, но теперь было легко. Глаза мои закрылись, и я почувствовал, что приходит тёмный сон.

2024 год